ВЕСНА

Наши Дни
17АПРЕЛЯ 2004г. # 1871

ВЕСНА

«Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Марк. 8:35).

Стоял теплый весенний день. Солнце ласково согревало землю, уже начинавшую покрываться нежной травкой. Однако спокойствие весенней природы, этих величавых деревьев, одетых свежей листвой, с множеством звонкоголосых птиц, гнездившихся в их роскошных кронах, нарушал гром артиллерийской канонады, сливавшийся в сплошной гул, в котором слышались разрывы бомб, снарядов и пронзительный свист пуль.

Фронтовой огненный вал двигался на запад по тем же дорогам, по которым он раньше двигался на восток. Жизнь многих людей исчислялась в минутах, часах и днях. Зарево огненного вала безжалостно решало судьбу многих, неся смерть и разрушение.

Среди огромного полчища, идущего за огненным валом, были и те, кто с непоколебимой верой полагался на Даятеля жизни, Которым они жили, двигались и существовали. Это нареченные сынами Всевышнего, проявлявшие несгибаемую верность Тому, Кто принес Себя в жертву за всех, включая и тех, кто творил зло.

Таковыми были двое неприметных солдат, которые отличались от других лишь тем, что не кричали: «Ура! За Родину, за Сталина!» (для них были чужды такие призывы) и не подражали примерам жестокости и злобы человеческой. И как те отроки в древнем Вавилоне, которые, за то, что не преклонились пред истуканом, обратили на себя внимание царя, так и эти верные воины Христа стали объектом внимания комбата.
— А где ваше оружие? — спросил их комбат.
— Мы — христиане и, согласно нашему вероучению, основанному на Святом Евангелии, мы не можем убивать, то есть лишать жизни людей, созданных Богом.
— Ах, вот вы какие! Мы все спасаем Родину, освобождаем своих братьев и сестер, отцов и матерей от фашистов... Вы принимали присягу?
— Нет, мы не можем принимать человеческую клятву, иначе мы будем виновны пред Богом.

Исполненный злобы, комбат молча смотрел на них. Одного, который в" разговоре не участвовал,; он отправил с проходящим взводом, а того, кто отвечал за себя и за своего друга, оставил и угрожающе заявил: «А с тобой я буду говорить особо!»

Среди оставленного имущества комбат нашел лопату и злобно скомандовал: «На, копай вот здесь себе яму, только быстро, вот у этой вышки. Понял?»

Спокойно, с задумчивым лицом, солдат взял лопату и начал быстро выбрасывать землю на обочину. Когда яма была уже по колено, комбат подошел, посмотрел и крикнул: «Хватит для тебя!» Оглядываясь вправо и влево, как боязливый трус, который делает преступление, боясь очевидцев, он снова подошел к солдату и спросил:
— Как тебя зовут?
— Иван.
— А с какой ты области? Хохол?
— С Одесской.
— Так вот, я имею право, по законам военного времени тебя расстрелять. Ты — изменник Родины. Пусть твой Бог примет твою душу!

Он взял Ваню за руку и поставил его спиной к яме, вытащил пистолет и сказал: «Я буду стрелять в сердце, чтобы ты легко умер». Раздался выстрел, и Ваня, схватившись рукой за грудь, повалился на бровку лицом к солнцу, с нежной улыбкой на застывших устах, словно только что проговорил: «Прощай, земля, я — житель неба! Прощайте, мои испытания! Отныне я навек сольюсь со Христом в небесах!»
Комбат подошел, столкнул сапогом тело Вани в яму и стал засыпать яму землей...

«Итак, не бойтесь их; ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы. узнано» (Матф. 10:26).
Это происходило на окраине села, в котором временно располагалась санитарная часть. В заброшенном старом саду сидели солдаты и наблюдали за происходящим. Через некоторое время налетели немецкие самолеты и стали на бреющем полете обстреливать расположение войск. Не успел комбат отойти от засыпанной им ямы, как в тот же момент был сражен пулей крупнокалиберного пулемета.

Впоследствии солдаты стянули мертвого комбата с большой кровоточащей раной в груди в воронку от взрыва, в метрах пятидесяти от могилы Вани. Забросав его наспех грудами земли, они ушли.

Когда эта часть уходила из села, солдаты, очевидцы расстрела, рассказали о случившемся некоторым женщинам, стоявшим у колодца, объяснив, где находится место захоронения Вани и что его расстреляли за отказ от принятия присяги и оружия.

Женщины рассказали об этом сельским верующим, а также попросили начальника медчасти разрешения о перезахоронении Вани, не упомянув о комбате и о том, что он сделал.

Довольный просьбой жителей села, начальник медчасти сказал: «Только похороните его с почестями, как героя».

Сошлись верующие, подняли тело Вани из ямы и перенесли во двор одной вдовы; помыли его, одели на него чистые брюки и белую рубашку и положили в новый, сделанный братьями гроб. Молодые сестры обложили гроб свежими весенними цветами и веточками расцветшей вербы.

На другой день, в присутствии многих односельчан, было совершено похоронное богослужение, на котором прозвучали проповеди о блаженстве умирающих в Господе. А потом длинная процессия потянулась на кладбище, где также было произнесено несколько проповедей. Тело брата Вани, проявившего верность Господу до смерти, было предано земле. Сестры оплакали его могилу и обложили цветами. Так хоронят героев веры, которые держат лицо свое, как кремень, и не отступают назад.

Подобному примеру последовали многие христиане — одни на обожженной войной земле, другие в холодных, мрачных тюремных камерах, третьи в обнесенных колючей проволокой лагерях, на изнурительных работах, томимые холодом и голодом.

Они умирали с надеждой и несокрушимой верой в Господа Иисуса Христа, Который сказал: «Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни» (Откр. 2:10).

Анатолий Маковский